67-001-812002г.

Председательствующий - Роганов В.Ю.

Дело № 67-001-81 2002 г.

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ в составе:

председательствующего — Разумова С. А.

судей - Русакова В.В. и Коннова B.C.

рассмотрела в судебном заседании от 16 мая 2002 года дело по кассационным жалобам осужденного Ли В.Д., адвокатов Вьюн B.C., Доленко Н.П. и Защитника Фенстера М.В. на приговор Новосибирского областного суда от 12 сентября 2001 года, которым ЛИ Виктор Денгукович, родившийся 30 апреля 1979 года в г.Гулистан Республики Узбекистан, кореец, с незаконченным высшим образованием, обучавшийся на 4-ом курсе экономикоюридического факультета Новосибирского государственного университета, ранее не судимый, осужден по чЛ ст. 105 УК РФ - к шести годам лишения свободы; по п. «в» ч.З ст.111 УК РФ - к пяти годам лишения свободы; по совокупности преступлений на основании ч.З ст.69 УК РФ - к восьми годам лишения свободы в исправительной колонии строгого режима.

Постановлено взыскать с Ли В.Д. в пользу Сараевой Л.и. в возмещение материального ущерба - 19.092 руб.; в возмещение морального вреда - 50.000 руб.

Постановлено взыскать с Ли В.Д. в доход федерального бюджета в возмещение судебных издержек - 3.912 руб. 90 коп.

Ли В.Д. признан виновным и осужден за убийство Сараева A.B., 1979 года рождения, на почве личных неприязненных отношений и за умышленное причинение тяжкого вреда здоровью Зуйкова H.A., 1979 года рождения, совершенное лицом, ранее совершившим убийство, предусмотренное ст. 105 УК РФ.

Преступления совершены им 3 декабря 1999 года в г.Новосибирске при обстоятельствах, установленных приговором.

В судебном заседании подсудимый Ли В.Д. виновным себя не признал.

В кассационных жалобах и дополнениях к ним:

- осужденный Ли В.Д. просит отменить приговор и прекратить дальнейшее производство по делу за отсутствием в его действиях состава преступлений, ссылаясь на незаконность и необоснованность приговора;

на несоответствие выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам дела; на проведение судебного разбирательства с нарушением требований ст.20 УПК РСФСР; на неправильную оценку доказательств. Утверждает, что он не был инициатором конфликта.

Обращает внимание на то, что его действия в отношении Сараева одновременно квалифицированы как убийство и как причинение тяжкого вреда здоровью; что в судебном заседании не осматривались вещественные доказательства, а замечания на протокол судебного заседания удостоверены не в той редакции, в которой они подавались;

- адвокаты Доленко Н.П., Вьюн B.C. и защитник Фенстер М.В. в защиту интересов осужденного Ли также просят отменить приговор и прекратить дальнейшее производство по делу, ссылаясь на те же доводы, что и осужденный ли в своей жалобе и дополнениях к ней. Кроме того, Доленко, Вьюн и Фенстер полагают, что Ли находился в состоянии необходимой оборроны; что постановление судьи от 4 октября 2001 года не соответствует требованиям закона; что материалы дела в отношении Шамтеева неверно были выделены в отдельное производство. Обращают внимание на то, что прокурор Шляева при кассационном рассмотрении дела 10 мая 2001 года просила переквалифицировать действия Ли с ч.1 ст. 105 на ч.1 ст. 108 УК РФ, что по их мнению, являлось отказом от поддержания обвинения и препятствовало при повторном рассмотрении дела квалифицировать те же действия Ли ч.1 ст. 105 УК РФ.

Заслушав доклад судьи Верховного Суда РФ Коннова B.C., объяснения адвокатов Доленко Н.П., Вьюн B.C. и защитника Фенстера М.В., поддержавших свои жалобы по изложенным в них основаниям;

заключение прокурора Костюченко В.В. об оставлении приговора в отношении Ли без изменения, проверив материалы дела и обсудив доводы кассационных жалоб и дополнений к ним, судебная коллегия находит приговор в отношении Ли подлежащим изменению по следующим основаниям:

Виновность ли в убийстве Сараева и умышленном причинении тяжкого вреда здоровью Зуйкова подтверждается совокупностью доказательств, собранных по делу, исследованных в судебном заседании и приведенных в приговоре.

Так, подсудимый Ли в судебном заседании пояснял, что когда он и Шамтеев возвращались ночью с покупками из магазина, он услышал грубый окрик с требованием дать закурить. Оглянувшись, он метрах в 15 увидел силуэты двух людей, которым ответил, что сигарет нет, а Шамтеев сообщил, что они не курят. Однако их вновь окликнули, тон голоса был грубым, наглым, в нем чувствовалась агрессия. Обернувшись, он увидел, что к ранее увиденным им двоим людям подбегают еще двое, которые все пошли в их направлении. Поскольку обращение к ним было грубым и считая, что парни обиделись из-за того, что им не дали сигарет, он полагал, что парни не отстанут от них и будут их преследовать, поэтому решил объясниться с парнями. Передав Шамтееву находившиеся у него бутылки с пивом, он пошел навстречу парням, а подойдя к ним, он попытался мягче объяснить им, что у них нет сигарет. Однако парни стали кричать, что он врет, а затем - нецензурно оскорблять его. Оскорбления слегка задели его и он более повышенным тоном вновь сообщил, что он не курит. Кто-то нанес ему сильный удар по лицу и его стали избивать. При избиении он достал из кармана нож и дальнейших обстоятельств не помнит в связи с нанесением ему сильного удара в висок.

Кроме того, в ходе предварительного следствия Ли не отрицал применения им ножа, причинения им смерти Сараеву и пояснял, что помнит, как кто-то пытался вырвать у него нож, хватая нож за лезвие.

Суд обоснованно признал достоверными показания Ли лишь в части, соответствующей другим доказательствам.

Потерпевший Зуйков пояснял, что он и Сараев намеревались провожать Тишкина и Ходжаева и первыми вышли из общежития и шли по тропинке. На углу общежития он увидел двух парней, как впоследствии узнал - Ли и Шамтеева. Затем он услышал чей-то окрик и увидел, что Ли и Сараев пошли навстречу друг другу, а Шамтеев остался стоять. Он, полагая, что Сараев встретил знакомого (Ли) и пошел метров на 6-7 дальше Сараева. Затем, оглянувшись, он увидел, что Ли держал Сараева левой рукой за плечо, а правой - наносил ему удары в корпус. Сараев при этом стоял, согнувшись вперед. Рядом с ними он больше никого не видел.

Тогда он подбежал к ним, двумя руками оттолкнул Ли в грудь и Сараев стал оседать и упал. Он склонился над Сараевым, чтобы выяснить, что случилось, а Ли находился за его спиной. В это время он получил удар в левое бедро, в спину справа, в плечо правой руки. Удары ему наносились сзади, по его мнению, Ли. От ударов он упал, больше ему ударов не наносили, он подполз к Сараеву, увидел кровь на одежде Сараева и вместе с подбежавшим Тишкиным пытался оттащить Сараева в безопасное место и скрыться сам, опасаясь возможного дальнейшего посягательства.

Поскольку его самочувствие ухудшалось, он ушел в общежитие № 3 за помощью.

Как пояснял потерпевший Ходжаев, Сараев и Зуйков пошли, чтобы проводить его и Тишкина и первыми из общежития вышли Сараев и Зуйков. Когда из общежития вышел он, то увидел на углу здания стоявших лицом друг к другу Ли и Сараева и недалеко от них стоявшего Зуйкова, Тишкин подошел к Сараеву и спросил, что случилось. Он расслышал лишь слова Сараева - «сигареты» и «наезд». По тону разговора Сараева и Ли он понял, что разговор носит недружелюбный характер. Когда он находился в2-3 м от Ли, Сараева и Тишкина, то увидел, что Тишкин пошел от них. В это время на углу общежития он увидел еще одного парня с бутылками в руках, как впоследствии узнал - Шамтеева. Когда после этого он вновь повернулся к Ли и Сараеву, то увидел, как Сараев ударил Ли рукой в лицо.

Затем он заметил, что Шамтеев стал бутылки ставить на землю, а потом, посмотрев в сторону Сараева, увидел в поднятой руке Ли нож. Ли угрожающе говорил: «Вы что, пацаны?» Поскольку Ли стоял спиной к нему и закрывал Сараева, он не видел нанесение ударов Ли Сараеву, но видел, что Зуйков пошел к Сараеву, а Сараев стал падать. Он подошел к лежавшему на земле Сараеву, увидел перед собой Ли с ножом в руках, которым размахивал, пытался нанести ему удары. Он схватил рукой за лезвие ножа, применил к Ли силу и в момент падения его и Ли нанес Ли сильный удар в голову, отчего тот потерял сознание. Затем он увидел находившихся около Сараева Зуйкова и Тишкина.

Свидетель Тишкин пояснял в судебном заседании, что, выйдя из общежития, он увидел стоявших Сараева и парня в меховой шапке, как он считает - Ли. В 3-4 метрах от них стоял Зуйков. Он подошел к Сараеву и спросил, в чем дело. Сараев ответил что-то невнятное про сигарету, употребил слово «наезд». Он понял, что между Сараевым и Ли происходит недружелюбный разговор.

Как следует из показаний свидетеля Шамтеева, когда он и Ли шли из магазина в общежитие с покупками, их грубо окликнули: «Эй, пацаны, дайте закурить». Ли ответил, что сигарет нет, а он сообщил, что они не курят и они пошли дальше. Однако их вновь грубо, агрессивно окликнули:

«Эй вы, пацаны, с вами разговаривают, поговорим». Они остановились и увидели силуэты двух человек, шедших в их сторону. Ли отдал покупки ему и сказал, чтобы он подождал его, а он (Ли) пойдет и скажет, что они не курят, иначе от них «не отвяжутся». Ли пошел к парням. Он нагнулся и стал ставить бутылки на землю, а затем увидел, что Ли бьют.

Как установлено приговором, Сараев обратился к шедшим Ли и Шамтееву с просьбой дать ему закурить. Те отказали ему, сообщив об отсутствии у них сигарет и что они не курят. Сараев не поверил их объяснениям и повторил свою просьбу. Ли, считая, что Сараев агрессивно настроен против него и Шамтеева, а потому не позволит им спокойно продолжить движение, с целью разобраться с Сараевым по поводу его назойливого обращения к ним с требованием дать сигарету, пошел навстречу Сараеву и подойдя, стал выяснять отношения с Сараевым по поводу его обращения к нему с требованием дать закурить. Во время выяснения отношений с Ли , Сараев в нецензурной форме высказался о национальной принадлежности Ли и нанес ему удар рукой в лицо. В ответ Ли достал имевшийся у него нож и с целью убийства нанес Сараеву 8 ударов ножом в область груди и живота.

Из заключения судебно-медицинской экспертизы видно, что при происшедшем Сараев находился в средней степени алкогольного опьянения (в его крови содержалось 2,46 промилле алкоголя). На его теле имелись семь проникающих колото-резаных ранений:

- 2 - груди с повреждением сердца;

- 1 - груди с повреждением правого легкого;

- 1 - груди слева без повреждения внутренних органов;

- 1 - груди (в область левой подмышки) с повреждением левого легкого;

- 2 - живота без повреждения внутренних органов;

и одно непроникающее ранение поясничной области слева (на левом боку).

Как следует из акта судебной психолого-психиатрической экспертизы, при происшедшем Ли обнаруживал реакцию эмоционального возбуждения, обусловленную экстремальной ситуацией агрессии на него.

На его поведение повлияло наличие как его личностных особенностей (стенического активного типа реагирования, развитого чувства собственного достоинства, потребности в самоутверждении, впечатлительности, развитого воображения), так и наличие активных агрессивных действий'стороны потерпевшего.

Таким образом, как следует из материалов дела, инициатором возникшего конфликта был находившийся в состоянии алкогольного опьянения Сараев, назойливо пристававший к Ли и Шамтееву с требованием дать ему закурить. Когда к нему подошел Ли, полагавший, что Сараев при таком его поведении не дает им спокойно уйти, и пытался довести до сведения Сараева, что они не курят и сигарет у них нет, Сараев нанес ему оскорбление и применил к нему физическое насилие, нанеся удар кулаком в лицо, в ответ на что Ли ударами имевшегося у него ножа убил его.

Как видно из приговора, судом не обсуждался вопрос о нахождении Ли в состоянии физиологического аффекта.

При таких обстоятельствах, с учетом противоправных действий Сараева и наступившей у Ли реакцией эмоционального возбуждения, обусловленной экстремальной ситуацией агрессии на него и его личностными особенностями, судебная коллегия приходит к выводу, что Ли находился в состоянии физиологического аффекта при убийстве Сараева. Об этом же свидетельствуют как то обстоятельство, что Ли не помнит своих действий по убийству Сараева, так и беспорядочное (в различные части тела) нанесение Ли ударов ножом Сараеву.

Указания в акте экспертизы на то, что имела место угроза жизни Ли, а степень эмоционального возбуждения не достигла аффективной выраженности, не имеют юридического значения и не влияют на оценку действий Ли судебной коллегией, поскольку решение указанных вопросов является компетенцией судебно-следственных, а не экспертных органов.

При таких обстоятельствах судебная коллегия считает необходимым переквалифицировать действия Ли с ч. 1 ст. 105 УК РФ на ч. 1 ст. 107 УК РФ.

Ссылка в жалобах на невозможность квалификации судом при новом рассмотрении дела действий Ли в отношении Сараева по ч. 1 ст. 105 УК РФ в связи с отказом прокурора Шляевой от обвинения и ее просьбой о переквалификации действий Ли в этой части на ч. 1 ст. 108 УК РФ при кассационном рассмотрении дела 10 мая 2001 года —несостоятельна, поскольку при кассационном рассмотрении дела обвинения не имеется (имеется приговор ), в силу чего от него невозможно отказаться, и, кроме того, прокурор - кассатор не является государственным обвинителем, не поддерживает обвинение либо отказывается от него, а дает свое заключение по имеющемуся приговору суда.

Судом проверялись показания Ли и свидетеля Шамтеева об обстоятельствах происшедшего и им дана в приговоре надлежащая оценка в совокупности с другими доказательствами. Ссылка Ли на то, что Шамтеев не сообщал об его (Ли) избиении четырьмя лицами, является несостоятельной. В судебном заседании 26 апреля - 31 мая 2000 г.

свидетель Шамтеев пояснял, что когда он поднял голову, то увидел, «как Ли бьют более 3 человек и к ним еще приближаются два человека» (более трех человек, означает — 4 и более людей) (л.д. 137 т. 2). В заявлении прокурору Шамтеев указывал, что он увидел, «что четыре человека уже избивают Витю» (Ли)-л.д. 143 т. 1.

Судом проверялись доводы о нахождении Ли в состоянии необходимой обороны (ее превышения), крайней необходимости, но эти доводы оказались несостоятельными и правильно отвергнуты судом в приговоре с приведением соответствующих мотивов принятого решения.

Ссылки в жалобах на отсутствие в приговоре вывода о том, что Ли не находился в состоянии необходимой обороны либо ее превышения, являются несостоятельными и противоречат содержанию приговора (л.д.

220 т. 3).

Судом правильно установлено, что после нанесения одного удара Ли (который не представлял угрозы его жизни) Сараев не наносил и не пытался нанести ему удары, то есть окончил нападение, а Ли в ответ на этот удар достал нож и ударами ножа убил его. Указанные обстоятельства подтверждают правильность выводов суда об отсутствии у Ли необходимой обороны от Сараева либо ее превышения.

Справка приемного покоя ЦКБ СО РАН о телесных повреждениях Ли не влияет на правильность оценки акта судебно-медицинской экспертизы в отношении Ли и на оценку его действий, поскольку установление характера телесных повреждений согласно ст. 79 УПК РСФСР является компетенцией не врача приемного покоя больницы, а судебно-медицинского эксперта. Кроме того, как следует из акта судебномедицинской экспертизы, эксперту предоставлялись медицинские документы, справка из ЦКБ СО РАН от 3 декабря 1999 года, эти документы исследовались экспертом и учитывались при даче им заключения (л.д. 196 т.1).

Приведенными в приговоре доказательствами также подтверждается нанесение ранений Зуйкову Ли. Причастность других, кроме Ли, лиц к причинению ранений Сараеву и Зуйкову из материалов дела не усматривается.

Из заключения судебно-медицинской экспертизы следует, что у Зуйкова три р ш ь ш ^ г л и с в ;

- колото-резаное ранение в нижней трети по задней поверхности левого бедра, причинившее вред здоровью средней тяжести;

- в средней трети задней поверхности левого плеча, причинившее легкий вред здоровью;

- а также колото-резаное ранение под лопаткой в правой половине грудной клетки, являвшееся опасным для жизни и причинившее тяжкий вред здоровью.

Ссылки на то, что Зуйкову были причинены 4 ранения, несостоятельны, поскольку, как видно из акта экспертизы, в связи с наличием у Зуйкова проникающего в плевральную полость колоторезаного ранения под лопаткой ему производилось дренирование плевральной полости в 7-м межреберье справа по Бюлау, от чего у него впоследствии и образовался шрам. Проведение дренирования работниками медицинского учреждения не может являться основанием для признания телесного повреждения от дренирования причиненным в результате преступных действий. Кроме того, поскольку Ли признан виновным в нанесении трех ударов ножом Зуйкову, постановка в жалобах в его защиту вопроса о нанесении Зуйкову четырех ранений не соответствует требованиям закона и не может являться основанием для увеличения объема виновности Ли.

Из протокола осмотра вещественных доказательств — куртки и рубашки Зуйкова и заключения медико-криминалистической экспертизы (т.1 л.д. 138 и 168) также видно, что на куртке и рубашке имелись по три сквозных щелевидных повреждения на спинке и ткань куртки и рубашки в области повреждений была пропитана высохшим буро-коричневым веществом, похожим на кровь.

При таких данных судом правильно установлено, что Зуйкову были причинены три ножевых ранения.

Ссылки на то, что в акте судебно-медицинской экспертизы конкретно не указано лезвие ножа в качестве орудия повреждений, не препятствовало суду признать таким орудием лезвие ножа на основе других доказательств. Так, в акте судебно-медицинской экспертизы указано, что ранения Зуйкову причинены воздействием острого предмета, обладающего колюще-режущими свойствами. (Для признания лезвия ножа острым предметом с колюще-режущими свойствами специальных познаний не требуется, данное обстоятельство очевидно). Из заключения медико-криминалистической экспертизы видно, что повреждения на куртке и рубашке Зуйкова образованы, вероятно, действием одного плоского колюще-режущего орудия, каким мог быть клинок.

(Характеристики этого клинка, указанные в акте экспертизы по исследованию одежды Зуйкова, и в акте экспертизы по исследованию одежды и кожного лоскута с трупа Сараева — идентичны, что, наряду с другими доказательствами, позволило суду прийти к правильному выводу об одном и том же орудии причинения ранений Сараеву и Зуйкову).

Необходимости в истребовании судом медицинских документов из хирургического отделения больницы, истории болезни и амбулаторной карты Зуйкова, а также в допросе судебно-медицинского эксперта Овсянниковой, при таких данных, не имелось. Также не имелось необходимости в истребовании у Зуйкова куртки для ее осмотра, поскольку она осматривалась в ходе предварительного следствия и протокол ее осмотра исследовался в суде, а после происшедшего она длительное время находилась у самого Зуйкова (происшедшее имело 3 декабря 1999 года).

Ссылка на производство выемки одежды Зуйкова в больнице с нарушением требований закона, поскольку протокол выемки не подписан представителем больницы и самим Зуйковым, несостоятельна. Как следует из протокола, выемка одежды производилась не у самого Зуйкова, а из медицинского учреждения, поэтому присутствие при выемке раненого и находившегося (согласно акта экспертизы) после анестезии в средней степени тяжести Зуйкова не вызывалось необходимостью и не требовалось согласно ст. 1 6 9 УПК РСФСР. При выемке представитель ЦКБ - дежурная медсестра приемного покоя — присутствовала. Понятыми протокол выемки подписан. Как следует из жалоб, в них не оспаривается, что фактически была произведена выемка одежды именно Зуйкова.

Нанесение Ли удара ножом с достаточной силой, о чем свидетельствует проникающий характер ранения, в область жизненноважных органов человека - под правую лопатку Зуйкова и фактическое причинение ему тяжкого вреда здоровью, как правильно пришел к выводу суд, свидетельствует о наличии у Ли умысла на причинение Зуйкову тяжкого вреда здоровью.

Поскольку Ли совершал в отношении Сараева преступные действия, в связи с чем Зуйков оттолкнул его от Сараева, а Ли нанес ему со стороны спины три удара ножом, то эти действия Зуйкова в отношении Ли были правомерными и Ли не мог находиться при нанесении ударов ножом Зуйкову в состоянии необходимой обороны (ее превышения) или физиологического аффекта.

Виновность Ли подтверждается и другими, имеющимися в деле, приведенными в приговоре, доказательствами.

Ссылка на то, что при нанесении множественных ударов ножом без ограничителя у Ли должны были образоваться порезы на руках, несостоятельна, не подтверждена никакими доказательствами и является предположением, а не обоснованным фактом. Нанесение ударов ножом не влечет в обязательном порядке образование порезов руки у лица, наносившего удары.

Тщательно исследовав обстоятельства дела и дав правильную оценку доказательствам, суд пришел к обоснованному выводу о доказанности вины Ли в умышленном причинении Зуйкову тяжкого вреда здоровью, однако в связи с переквалификацией действий Ли по эпизоду убийства Сараева с ч.1 ст. 105 УК РФ на ч.1 ст. 107 УК РФ и осуждением Ли по эпизоду с Зуйковым по п. «в» ч.З ст. 111 УК РФ лишь по признаку причинения тяжкого вреда здоровью лицом, ранее совершившим умышленное убийство, предусмотренное ст. 105 УК РФ, действия Ли подлежат переквалификации с п. «в» ч.З ст. 111 УК РФ на ч. 1 ст. 111 УК РФ.

Ссылки в жалобах на то, что не проводилась судебнобиологическая экспертиза по крови Шамтеева и одежде Сараева и Зуйкова и в судебном заседании не исследовались вещественные доказательства ( часть которых была уничтожена до судебного заседания), не влияют на законность и обоснованность приговора, поскольку в соответствии со ст. 123 Конституции РФ судопроизводство проводится на основе состязательности сторон. Органами предварительного следствия представлены суду доказательства, которые, по их мнению, подтверждали виновность Ли в предъявленном обвинении.

Эти доказательства исследованы в судебном заседании, и судом им дана оценка. Судом в приговоре не приводилось в обоснование вины Ли доказательств , которых не имелось по делу.

Обращение Шамтеева после совершения Ли указанных преступных действий за помощью к охраннику магазина не влияют на оценку тех действий, которые были до этого совершены Ли, и не свидетельствует, что до обращения за такой помощью Ли находился в состоянии необходимой обороны.

Ссылки на то, что от двух ударов у Ли не могло образоваться то количество телесных повреждений, которое имелось, не только не обоснованы доказательствами, но приведены и без учета того, что Зуйков отталкивал Ли от Сараева, отчего Ли падал и, следовательно, также мог получить телесные повреждения.

Ссылка в жалобе Фенстера на то, что согласно показаний свидетеля Стандритюка Ходжаев порез ал руку до происшедшего с Ли, является несостоятельной, противоречит материалам дела, в том числе, показаниям свидетелей Стандритюка, Култаева, Чуйкова.

При назначении Ли наказания судебная коллегия учитывает характер и степень общественной опасности совершенных им преступлений, данные о его личности, влияние назначенного наказания на его исправление и все конкретные обстоятельства дела.

При этом судебная коллегия учитывает, в том числе, личности особенности Ли, его положительные характеристики. Молодой возраст Ли и совершение им преступлений впервые судебная коллегия учитывает в качестве обстоятельств, смягчающих его наказание.

Гражданский иск о возмещении Сараевой материального ущерба и взыскание судебных издержек разрешены судом в соответствии с действующим доказательством.

В связи с изменением квалификации действий по убийству Сараева размер взысканной суммы в возмещении морального вреда подлежит снижению.

Каких-либо существенных противоречий в показаниях Зуйкова, Ходжаева и Тишкина, относящихся к совершению Ли действий, в которых он признан виновным, и влияющих на выводы о виновности Ли, не имеется. Ссылка на то, что не устранены противоречия в показаниях допрошенных лиц, не основана на законе, который не предусматривает устранения противоречий. Доказательства по делу исследованы в судебном заседании и оценка им дана. Дословное воспроизведение в приговоре показаний допрошенных лиц закон не предусматривает, смысл их показаний, имеющих доказательственное значение, в приговоре приведен верно.

Как следует из приговора, Ли не признан виновным в совершении преступных действий в отношении Ходжаева и Тишкина, поэтому ссылка на отсутствие в материалах дела первоначальных актов судебно-медицинских экспертиз не влияет на законность и обоснованность приговора. Поскольку, как правильно установлено судом, Ли не применял насилие в отношении лиц, которые, по его показаниям напали на Шамтеева и избивали его, то действия Ли в отношении Сараева и Зуйкова не могут быть расценены как направленные на защиту Шамтеева, поэтому выделение в отдельное производство материалов дела в отношении Шамтеева не влияет на оценку действий Ли и не является нарушением закона.

Как следует из материалов дела, суд ошибочно сослался на показания свидетеля Соловьева, в обоснование вывода о совершении Ли убийства Сараева на почв^возникших неприязненных отношений, хотя в дальнейшем вместо Соловьева суд в приговоре привел показания свидетеля Соболева ( Соловьешо делу не допрашивался).

При таких данных ссылка суда на свидетеля Соловьева является опиской и подлежит исключению из приговора.

За исключением вносимых изменений данное дело рассмотрено с учетом конституционного принципа осуществления судопроизводства на основе состязательности сторон всесторонне, полно и объективно, а выводы суда , изложенные в приговоре, соответствуют имеющимся доказательствам, правильно оцененным судом, и надлежащим образом обоснованны, мотивированы.

Нарушений уголовно-процессуального законодательства, влекущих отмену приговора, как об этом ставится вопрос в жалобах, не усматривается.

Судом обоснованно снимались вопросы, которые как видно из протокола, являлись повторными либо наводящими. Поданные на протокол судебного заседания замечания разрешены в установленном законом порядке.

При этом не противоречит требованиям закона изменение редакции замечаний судьей в случае частичного их удовлетворения.

Указание в приговоре на листе 18 о квалификации действий Ли .

по п. «в» ч.З ст.111 УК РФ по эпизоду в отношении Сараева является явной опиской в части фамилии потерпевшего, поскольку, как в описательной части приговора указано, что тяжкий вред здоровью причинен Зуйкову, так и в предшествующей этому указанию части (мотивировочной ) приговора приводится анализ действий Ли в отношении Зуйкова и указывается о квалификации его действий в отношении Зуйкова органами предварительного следствия.

При таких данных судьей обоснованно вынесено дополнительное постановление от 4 октября 2001 года об устранении описки. Необходимости вызова в судебное заседание всех участников процесса для устранения допущенной описки не имелось, что не противоречит требования ст.369 УПК РСФСР.

На основании изложенного и руководствуясь ст.ст.332, 339 УПК РСФСР, судебная коллегия

определила:

Приговор Новосибирского областного суда от 12 сентября 2001 года в отношении Ли Виктора Денгуковича изменить.

Переквалифицировать его действия с ч.1 ст. 105 УК РФ на ч.1 ст. 107 УК РФ, по которой назначить Ли В.Д. наказание в виде лишения свободы сроком на два года.

Переквалифицировать действия Ли В.Д. с п. «в» ч.З ст. 111 УК РФ на ч.1 ст.111 УК РФ, по которой назначить ему наказание в виде лишения свободы сроком на два года шесть месяцев.

На основании ч.З ст.69 УК РФ по совокупности преступлений, предусмотренных ч.1 ст. 107 и чЛ ст.111 УК РФ, окончательное наказание назначить Ли В.Д. путем частичного сложения наказаний в виде лишения свободы сроком на три года.

На основаниип.1 постановления Государственной Думы Федерального Собрания РФ от 26 мая 2000 года «Об объявлении амнистии в связи с 55-летием Победы в Великой Отечественной войне 1941-1945 годов» освободить Ли В.Д. от назначенного ему наказания и из-под стражи.

Снизить сумму взысканную с Ли В.Д. в пользу Сараевой Л.И.

в счет возмещения морального вреда, до 10000 рублей.

Из описательной части приговора исключить ссылку на показания свидетеля Соловьева в обоснование вывода о совершении Ли В.Д. убийства Сараева на почве возникших неприязненных отношений.

В остальной части тот же приговор в отношении Ли В.Д.

оставить без изменения, а кассационные жалобы- без удовлетворения.

Председательствующий - Разумов С.А.

Судьи - Русаков В.В., Коннов B.C..

Верно: Судья ВС РФ Коннов B.C.

Справка: Ли В.Д. в СИЗО-2 г.Новосибирска Копии определения направлены:

1. Нач-куучр. ИЗ-54/1 г.Новосибирска 2. ВПр-руРФ Дело отправлено ик мая 2002 года в 3 т. в Новосибирский о/с